Борис Годунов и мутное время

«Смутные времена», с точки зрения современной исторической науки, давно уже представляют собою довольно ясную и логичную картину, где всем событиям, решениям и личностям дана беспристрастная оценка. Но, когда речь идет о серьезном государственном деятеле, таком как Борис Годунов, например, то сегодняшняя культура способна лишь принижать их масштаб своей агрессивной безграмотностью, бездарностью и ненавистью к истории собственной страны. Невозможен ясный взгляд на «Смутное время» в наше мутное время.

– Царь Иван измену с божьей помощью изводил, а мне кроме своей силы – надеяться более не на кого.

Так вышло, что произведение Александра Пушкина «Борис Годунов» не являлось объективным оценкой личности Годунова и содержало в себе распространенные шаблоны пропаганды, намеренно очернявшей непородистого царя. Хотя бы потому, что Пушкин – не архивный историк, а мотивейшен для своего блокбастера он взял из попсовой  википедии того времени – «Истории государства Российского» Карамзина. Которая трактовала период «Смутного времени» с понятной целью – легитимизации власти Романовых, которых та кровавая волна вынесла на трон после угасания рода Рюриковичей.

– Кровавая смена власти. Драма уровня убийства Цезаря.

Что Рюрикович Грозный, что Борис Годунов – для Романовых были лишь препятствием для дерибана государства «семибоярщиной» на штыках польских, шведских и прочих оккупантов. Были люто ненавистными врагами. Потому, и в романовских летописях оба оболганы и щедро замараны грязью. Собственно, у нас на всех крутых поворотах истории всегда так и было – сегодняшнее обливание помоями советского периода истории тому пример. Фейки про убийство царевича Дмитрия Годуновым и собственного сына Иваном Грозным – как раз оттуда. Ну, а произведения гениев уровня Пушкина и Репина сделали в свое время эту клевету устойчивым мифом. Который не вырубишь  и топором.

– Шедевр. Брехня.

Театральная постановка «Бориса Годунова» в этом плане имела шансы сопоставить эмоции пушкинского таланта и реальные исторические факты. Выдать сильную интерпретацию – ведь правление Годунова происходило в крайне драматичных условиях и закончилось жестокой кровавой трагедией всего. Личности, рода и государства.

В. Суриков “Смерть Годунова” 

– Вовремя меня убили. Нас же сейчас на клочья порвут.

Но «Борис» — это не переосмысление классики («зачитанной классики» как ее немного брезгливо называют сами творцы), а примитивное наложение шаблона ненависти богемной тусовки к действующей власти (их щедро окормляющей) на исторический период «Смутного времени». Судя по куражу глумления и кощунства – создателем это кажется крайне остроумным. Смотреть на их откровенно больные перфомансы очень тяжело. Резвящиеся бесы, набросившие на свои мокрые свиные пятаки гнилую мешковину «современного искусства», «авторского видения» и «творческого эпатажа».

– Лиши людей прошлого и у них не будет будущего.

Такова наша столичная культурная жизнь.

– Постановщик Крымов на репетиции шедевра.

Постановка сделана в модном site-specific-стиле, когда в каменном мешке Провиантских Складов (Музей Москвы), среди глухих голых стен, ободранных до кирпича, зритель, сидя жопой на пластиковой подпорке,  должен проникнуться атмосферой тлена, зла, тоталитаризма и ГУЛАГа. Это же фактически оскверненный большевиками «исторический алтарь» – из продовольственных складов сделали «правительственную конюшню» – автомобильный гараж. Вот же оно, настоящее «Смутное время»!

Василий Верещагин ” В Успенском соборе”:

– Коммунисты загоняют правительственные машины в культовые русские святилища.

Казалось бы – довольно неожиданный ход. Вы тут большевика Годунова разоблачать собираетесь что ли?  Но талант постановщика Крымова позволяет ему крутить фиги в кармане сразу с двух рук – Борис Годунов показан эдаким таким современным (присядьте, я вас удивлю)  Владимиром Путиным. Ну, каким его любят представлять в своих слабоумных мемасах наши либеральные творцы. Жалкий, неуверенный в себе узурпатор, мнительный, мелочный, трусливый, падкий на лесть (и на Дворцы!). Очень тупой, конечно же. Причем этого персонажа поместили в обстановку гнусной карикатуры на советскую стилистику. Втаптываются в грязь все знакомые символы и идеалы. Годунов глумится над трупами бывших правителей: лезет под платье трупа Всеволода Большое Гнездо – посмотреть какие  у него в гнезде яйца; хохочет над шутками про Василия Темного – потемнел, потому что его в говне (?) утопили (??). И прочее паскудство. Все это в окружении гробов с истлевшими мумиями князей-предков, которые ему бояре выволокли из могил на угодливую инаугурацию. И которым он глумливо орет в караоке-микрофон советских «Журавлей».  После чего гробы с предками намеренно грубо, как мусор, вышвыривают из зала грузчики.

– Глумление над трупами предков как инструмент искусства.

Ну, то есть, перед зрителем разворачивается довольно сильное искусство, с неожиданными парадоксами, визуальным совершенством и глубокой идей. Если в начале яркого перфоманса сидящие рядом хипстеры в кокетливых шарфиках еще выдавливали из себе хохоток и живо реагировали на узнаваемые триггеры, то ко второй половине спектакля смысл происходящего стал ускользать и от них. Сумбурная каша из пушкинских цитат «Годунова», «Онегина» и прочих произведений, патриотические советские песни в качестве дебильно-«юмористического» фона. Ай да Крымов, ай да сукин сын!

– Разнузданный вандализм.

Как по мне, все загадки по части смыслов рассеялись в самом начале, когда на сцену выплыло необъятное, хорошо отшлифованное жирными блинами мурло «поэта» Быкова в роли князя Шуйского.

– А ведь так хотел сыграть князя Пожарского!

Я сам не знаток творчества «поэта», хотя и наслышан, конечно. Но встреча с «живым классиком» вживую впечатляет. Общая внешняя неопрятность, дефекты дикции и актерская «игра» культурного светилы – вся затея ровным счетом для того, чтобы именно этот персонаж лично насмехался над плюгавым и жалким царьком. Крайне изобретательная деконструкция классики! Очень глубокий бэкграунд. Замечательное вовлечение зрителя на понятных и близких примерах.

– Говно говна в говне. Мальчик, нам пиздец.

Но на одной харе Быкова стать по-настоящему модным богемным хитом не получится. На женские роли брошен весь цвет культурного хайпа – звезды модных короткометражек по Цыпкину – Раппопорт и Исакова, ну и, конечно же, распустившая хвост Павлина Андреева. Девочкам интересно их разглядывать и сравнивать с фотошопом из инстаграма, но суть мутных диалогов Годунова с Мариной Мнишек (они никогда не встречались лично) непонятна. Этих диалогов у Пушкина и не было – он же не наркоман.

– Что ты сделал с моей поэмой… дайте я завалю эту падлу!

Поэтому тексты стремительно деградируют в полную абстракцию – персонажи обсуждают способы нарезки овощей для борща. Все сделано в той же ублюдочной манере пошлых попыток царька схватить барышню за жопу и ее гипертрофированных эмоций. Например, ни с того ни сего – хуяк, и десяток сырых яиц об пол с размаху. А ведь могли бы просто снять штаны и кучу навалить – чай не сцена, просто бетонная стяжка, а ведь как атмосферно могло бы получиться. Пронзительная аллегория о природе власти, душная атмосфера безысходности, современный и ироничный взгляд на историю.

– Ноль Пушкина. Ноль Годунова. Высосанная из пальца херня.

Все это итогом венчает поющий бомж, который в качестве рифмы переставляет местами три имени – Ленин, Сталин и Гитлер. Типа, между ними нет никакой разницы. Как вам такой Борис Годунов? Не доросли еще до такого искусства?

– Расступитесь, бессмысленные говнари.

Так мне и надо. Зевнул такой очевидный удар нашей культурки. Шел на «Бориса Годунова», где, казалось бы, ничего придумывать и не надо – готовая пронзительная трагедия. Царя Бориса, кстати, в самый разгар Смуты своевременно отравили (неподтвержденная, но самая вероятная версия). И не безобидным «новичком», а наглухо. За обедом был бодр и шутил, а после из носа и ушей пошла кровь, скончался в тот же день. Жену и сына убили, дочь изнасиловали и упекли в монастырь. Примерно тоже самое тогда сделали со всей страной те же самые враги и предатели.  А мы, значит, вот так теперь веселимся – спокойно смотрим подобные макабрические оргии юродствующих дегенератов. Вот за вот эту клоунаду в трениках и растянутых свитерках на фоне кирпичной стены, кстати, ломят цену от пяти тысяч рублей. А за 12 тысяч, например, можно сесть к кучам говна ближе всех, наслаждаться искусством полной грудью. Что это такое вообще? Шарлатанство? Мошенничество? Нет. Самый модный спектакль сезона. Восторг критики. Восхищение бомонда. Поддержка департамента культуры города Москвы.

– Элитная хипстерская лофт-атмосфера тоталитарного зла.

Я бы посмотрел на такую постановку где-нибудь в Дагестане, про местных предков и вождей.  Как минимум – хорошенько набили бы морду. Стояли бы все эти творцы раком, блеяли и каялись.  Но здесь, в Москве, для них нет запретных тем. Нет ничего, что нельзя было бы извалять в грязи ради больного эпатажа. Чем хуже, тем лучше.

Изумительная кунсткамера долбоебов, внимательно вглядитесь в эти еблища:

А я соглашусь, что это талантливо.  Но этот талант своеобразен, он заточен под определенные сюжеты. Не нужно всуе тревожить могилы наших предков, этот талант требует другого материала. И, к счастью, такие источники вдохновения существуют. Крымов, а не снять ли тебе «Бориса» про другого Бориса? Там все как ты любишь, ничего даже додумывать не нужно – идеальное говноедство. Борис ссыт на колесо самолета; бухой Борис дирижирует оркестром; Борис валяется в жопу пьяный в самолете, пока его тревожно ждет зарубежная делегация; Борис бродит в трусах по Вашингтону. Крымов, это же прям твой «Борис», твой уровень. Уверен, что получится безупречно, я даже за 12 тысяч куплю билет на этот высер и буду сидеть с букетом в первом ряду. Но не снимешь же, смелый творец. Потому что имя твоему творчеству – лицемерие, гражданская педерастия и бездарность.

–  Крымов, я жду.