Волшебные миры Юрия Симонова: Чайковский, Рахманинов и Николай Луганский

Культурный сезон 2022-2023 удалось начать практически с того же места, на котором закончился предыдущий – очередной концерт дирижера Юрия Симонова. Билеты, понятное дело, были раскуплены еще в мае и ждали своего часа. Но по факту оказалось, что непонятно кто соскучился  больше – зритель по встрече с Московской филармонией или Невообразимый Дед по своим зрителям. Вечная классика всегда дает повод осмыслить и сопоставить – времена, события, таланты и шедевры. Наводит на интересные размышления.

– Слишком долго отдыхали. Время летит быстро. Пора снова в бой!

Это был особенный концерт Симонова. Дед был неукротим. После завершения заявленной на афише программы пошли хитяги “на бис”. Одна, другая, а вот навеяло, а теперь для души, а тут вот кстати вспомнилось. Ну, а кто его прогонит со сцены то – Симонов вообще-то сам рулит Московской филармонией. И вот, когда затихли последние аплодисменты, разбрелись последние фанаты и затихли визжащие группис – в зале остались только Вечность и Гвозди. Было что обсудить, так много общих тем.

– 81 год и что? У меня еще масса дел. Моему оркестру требуется еще три года репетиций, чтобы стать лучшим в мире.

Ведь всё взаимосвязано. Даже в таких неожиданных проявлениях. У “Царя Музыки” Петра Ильича Чайковского тоже была своя Эстафета Силы. Когда он принимал экзамены и сопливого Сережки Рахманинова, то поставил ему “пять с плюсом”. А потом добавил к “пятерке” еще три плюса – сверху, снизу и слева. И предсказал пареньку “великое будущее”. Взял к себе литературным негром – прорезать рельеф на межсезонную массу своих новых балетных мега-блокбастеров. Тут же отчитал пацана за то, что тот слишком очкошно правил материалы Титана – привыкай отстаивать своё мнение, если в него веришь. Но когда Сережка дорос до полноценного разогрева мега-ивентов Чайковского, тот пригласил его на свое шоу крайне деликатно – Сережа, вы не будете возражать, если мою оперу исполнят в один вечер с вашей? На совместных тренировках Ильич видит нерешительность пацана – если тебе не травится темп твоего произведения, почему не сделал замечание дирижеру? Сережа опускает голову – я боюсь. Чайковский  обращается к дирижеру – мы с Сергеем Васильевичем считаем, что надо бы немного увеличить темп. Царский “пуш”  от Великого, которому мало было дать миру свои шедевры, он хотел любовался своим Легаси в успехах учеников.

– Продвижение крутой молодежи в своих турах – неотъемлемая часть эволюции музла.

– Но не всегда работает так как надо!

Эти притчи от Симонова мало кто понял, а ведь ему так хотелось общения с залом и понимания единомышленников. Музло, конечно, гремело. Это и был концерт пронзительных хитов Рахманинова и Чайковского. Симонов их не разделял на отдельные блоки, наоборот, круто замиксовывал, даже если для этого приходилось в одном акте менять сцену с оркестровой на фортепьянную. Потому что он видел в этом закономерность – одно творчество дополняло другое. Великий кумир и его гениальный наследник, разные грани одной Силы.

– С восторгом я смотрю на ваше поколенье.

Симонов также упоминал о скептических оценках раннего Рахманинова со стороны важных экспертов того времени. Мол, что за “мендельсоновскую шляпу” тут наплямкал этот юный выскочка. Чайковский как раз и не дал закидать талантливого пацана этими “малинами” и “гнилыми томатами” – не позволил сломаться и подстроиться под чужие ожидания революционеру мировой музыки. Потому что раннее творчество Рахманинова было на диком гормоне – эмоциональное, чувственное и, при этом, очень мощное. Это уже не эпические элегии Чайковского, а корни нового формата оркестровой музыки. Это предчувствовал Петр Ильич, это в Рахманинове ценит и Юрий Симонов.

– К какому будущему меня готовит такое невероятное покровительство?

– Я и сам когда-то был пробивающимся амбициозным мальчишкой, Сережа.

А главным виртуозом именно по творчеству Рахманинова в плеяде российских гениев-пианистов сегодня считается Николай Луганский. Которого Симонов и пригласил украсить этот вечер в качестве главной звезды.

– Всегда был бешено одержим музыкой. На таком уровне других нет.

Что тут  можно сказать. Оценка мастерства пианиста на фоне равных ему талантов – дело очень субъективное. Здесь смысл именно в насмотренности и наслушенности. Нужно понимать разницу в том, что каждый из них привносит в музыку, как ее интерпретирует. Именно в этом смысл понимания искусства, а не просто в швырянии денег за билеты распиаренных персон. Талантливый пианист – это очень субъективный вид спорта. Здесь нет нокаутов, здесь вечная ничья с редкими вспышками сплит-дезиженов. То есть, все мастера равны по силам технически, но довольно существенно различаются стилями, что может вызывать крайности в диапазонах их восприятия – от восторга до раздражения.

– Я тоже за всеми вами внимательно наблюдаю.

Для сравнения можете сами посмотреть как играют Рахманинова элитные пианисты.

Владимир Горовиц многими считается величайшим пианистом в истории музыки:

– Позволял себе даже правки в работы классиков – чтобы они стали немного идеальнее.

Евгений Кисин – возглавляет все мировые рейтинги пианистов российского происхождения:

– Безупречно вышколенная техника на пальцах, Музыка, которую привыкли слушать ценители.

Даниил Трифонов – экстаз самоотдачи как коммерческая фишка:

– Когда я прикасаюсь к божественной музыке – я вижу тебя наяву, Господи!

– Это ещё большой вопрос, пацан – что ты там видишь на самом деле!

Здесь очередь Николая Луганского. Манера которого лично мне напомнила притчу Симонова – про то, что нельзя позволять авторитету великого творца подавлять твое личное понимание его творчества. Такое ощущение, что Луганский на таком безусловном респекте к творчеству Рахманинова, что под него максимально подстраивается, старается слиться с роялем, стать частью механизма и не мешать зрителям наслаждаться чужим шедевром. Во время исполнения он впадает в шаманский транс, просто исчезает с места исполнителя. Его нет, остается только музыка. То есть, вы должны почувствовать, что это играет не Луганский, а сам Рахманинов. Луганский отводит себе лишь роль медиума между автором и творчеством.

– Не мне править Великих.

И есть самый яркий вариант исполнения – брутальная грязь Дениса Мацуева. Для которого классика лишь материал, через который он выдает всегда Личные эмоции.

Почувствуйте разницу:

– Авторов – не подведу. Рояль – жестко укрощу. Этим музлом рулить буду я!

Честно говоря, при просмотре интеллигентной игры бурных  отрывков Рахманинова маэстро Луганским мне было просто жутко себе представить как рубил бы те же произведения Брок Мацуев. Щепки инструмента и выбитые клавиши летели бы до самых галерок. За одно отделение пришлось бы оттаскивать минимум три нокаутированных рояля со сломанными ногами. Никто ведь не спорит, что Мацуев элитный виртуоз. Но у многих всё ещё стоит в глазах немой вопрос – ну нахуя так громко?!

Ответ очевиден:

– Сильное Музло всегда должно быть Самым Громким!

– От Филармонии вечной классики до шедевров Хеви Метал – во всем рулит полная самоотдача.

– Ну наконец-то хоть кто-то понял.